История картографии открывает уникальный взгляд на то, как люди воспринимали и осмысляли пространство на протяжении веков. Старые карты не только фиксировали географические знания, но и отражали культуру, мышление и воображение своих создателей.

Этот текст — авторский перевод с английского фундаментального научного исследования «История картографии» (The History of Cartography, 1987 — по настоящее время). 

Том 1. Часть 1. Глава 1. Значение географических старых карт в истории человечества

Главная задача истории картографии – изучение карты в жизни человека. Будучи посредниками между внутренним миром человека и внешним физическим окружением, карты помогают человеческому разуму осмысливать вселенную в различных масштабах. Более того, они, несомненно, являются одной из древнейших форм человеческого общения. Вероятно, в человеческом сознании всегда присутствовало стремление к картографированию, и этот опыт, включающий когнитивное картографирование пространства, несомненно, существовал задолго до появления физических артефактов, которые мы сейчас называем картами. 

На протяжении многих веков карты использовались в качестве литературных метафор и инструментов аналогового мышления. Это сделало их частью более обширной истории передачи концепций и фактов о пространстве. Картография, как и живопись, предшествует и письменности и математике, и хотя во многих частях света до эпохи европейского Возрождения карты не были повседневным предметом быта, в мире в целом было относительно мало обществ вообще без карт. Таким образом, карта является одновременно и чрезвычайно древней, и чрезвычайно распространенной.

Карты оказали влияние на жизнь, мышление и воображение большинства цивилизаций, известных по археологическим или письменным источникам. Любая оценка исторического значения карт зависит от ясного понимания их природы, факторов, повлиявших на их создание и распространение, а также их роли в человеческих обществах. В этом отношении исходным предположением является то, что карты представляют собой особый графический язык, инструмент коммуникации, повлиявший на поведенческие характеристики и социальную жизнь человечества.

Старые карты как язык человеческого общения

Карты часто служили хранилищами пространственных данных и мнемоническими средствами в обществах, где не было книгопечатания. На протяжении веков учёные были убеждены в выразительной силе карт, способных «говорить», преодолевая языковые барьеры. Группа американских историков утверждала, что карты «представляют собой общий язык, используемый людьми разных рас и языков для выражения связи своего общества… с географической средой». В «Истории картографии» мы пошли дальше и приняли язык как метафору того, как карты использовались в прошлых обществах, а также как средство отслеживания их распространения во времени и пространстве. Мы должны признать, хотя наша общая позиция основана на семиологии, что точные научные аналогии со структурой языка могут быть невозможны; но как общая метафора, помогающая сформировать подход к истории картографии, концепция графического языка – и карты как графического текста – верна. 

Значимость карт – и большая часть их смысла в прошлом – в том, что люди создают их, чтобы рассказывать другим людям о местах или пространстве, которые они посетили. Это подразумевает, что на протяжении всей истории карты были чем-то большим, чем просто сумма процессов и мастерства их создания, и чем просто статичным изображением, застывшим во времени. На самом деле, история карт представляет собой сложную серию взаимодействий, включающую как их использование, так и их создание. Историческое изучение карт, следовательно, может потребовать: 

• изучения реального мира или того, что картографируется; 
• знания о его исследователях или наблюдателях; 
• изучения картографа в более узком смысле как создателя артефакта; 
• изучения самой карты как физического объекта; 
• изучения пользователей (или, что более вероятно, сообщества пользователей) карт.

Парадокс карт: простота восприятия и сложность смысла

Серьёзной проблемой при оценке важности карт для исторического изучения общества является парадокс, заложенный в самой карте. С одной стороны, карта на первый взгляд кажется относительно простым символическим устройством. 

Действительно, её универсальная привлекательность во многом обусловлена ​​тем, что более простые типы карт можно читать и интерпретировать, имея лишь небольшую подготовку. На протяжении всей истории – хотя способы восприятия карт приходилось изучать даже в обществах без письменности – формальная грамотность не была обязательным условием для их создания и чтения. Один антрополог заметил, что «создание и чтение двухмерных карт практически универсально для человечества, тогда как чтение и написание линейных шрифтов – это особое достижение, связанное с высоким уровнем социального и технического развития». Таким образом, карты ассоциировались с культурами, сильно различающимися по уровню социального и технологического развития, в то время как современные психологические исследования показали, что дети могут извлекать смысл из карт (и даже рисовать их) с раннего возраста. 

В сообщении, заложенном в карте, есть некая непосредственность, которая делает его более лёгким для восприятия, чем знания, закодированные другими способами. Одно из свойств карты заключается в том, что она быстро воспринимается глазом, что повышает эффективность картографических изображений. Говорят, что карты обладают «чрезвычайной авторитетностью», даже если они неточны, чего может не хватать другим видам изображений.

С другой стороны, какими бы простыми карты ни казались на первый взгляд, при анализе они почти наверняка окажутся гораздо более многогранными. Картографирование – это не просто врождённый навык, даже среди «примитивных» народов, как считало предыдущее поколение учёных. Карты представляют собой двумерные комбинации «форм, размеров, краёв, ориентации, положения и соотношений различных масс», которые требуют кропотливой интерпретации в связи с их первоначальным назначением, способами их создания и контекстом их использования. 

Карты, созданные для одной цели, могут использоваться для других. Даже после тщательного изучения карты могут сохранять множество двусмысленностей, и было бы ошибкой думать, что они представляют собой легко читаемый язык. Карты никогда не поддаются полному переводу. Историки считают карты не очень надежной формой доказательств и «скользкими свидетелями» прошлого. В некоторых отношениях — даже после разработки более сложного словаря картографических знаков — карты еще более неточны, чем письменные источники. 

Таким образом, даже сегодня, несмотря на заметные достижения в теории картографии, карты остаются «сложным языком… о свойствах которого мы знаем очень мало». Правильное понимание карт, как и любого другого древнего или современного языка, или как чтение произведений искусства или музыки, представляет собой серьёзную проблему, тем более, что современные картографы всё ещё пытаются определить «грамматику» современных карт, чтобы лучше понять, как они используются. Как отражение верований и идеологий, укоренённых в определённых культурах и институтах, а также как «фактическое» изображение научного знания, карты всё чаще рассматриваются затрагивающими широкий круг научных дисциплин. 

Научное развитие картографии и роль старых карт

Существуют и более узкие научные стороны истории картографии, которые связаны с традиционной историей науки и техники. Историческое значение карт часто объясняется развитием картографических навыков — как практических, так и научных. Эта точка зрения до сих пор широко распространена в исследованиях по истории картографии. Например, Джеральд Р. Кроун в 1953 году писал, что «история картографии во многом — это история роста точности измерения расстояний и направлений, а также полноты содержания карт». Другие исследователи указывали, что история картографии связана с попытками сделать картографию точной наукой, отслеживанием «скорости картографического прогресса» и изучением «научного освоения неизведанных территорий».

Эти подходы обеспечили истории картографии прочное место в истории науки и техники. Однако научное развитие картографии с инструментами и математикой — это лишь часть общей картины. Такой подход может создавать впечатление линейного прогресса и недооценивать социальное значение карт в прошлом. Чрезмерное внимание к точности измерений, открытиям и техническим инновациям часто искажает понимание истории картографии. Историческое значение карт связано не только с их точностью, но и с тем, как их разнообразные формы и темы влияли на общества. Как отмечают Робинсон и Печеник, карта одновременно проста и многозадачна, а разнообразие её применения огромно.

Существуют специальные карты и общие карты, карты для историка, метеоролога, социолога и так далее без ограничений. Всё, что можно представить в пространстве, может быть отображено на карте — и, вероятно, уже было. Карты бывают разных размеров: от тех, что изображены на рекламных щитах или проекционных экранах до почтовых марок, и могут быть монохромными или многоцветными, простыми или сложными. Они не обязательно должны быть плоскими – глобус – это карта; они не обязательно должны быть картами Земли – существуют карты Марса и Луны; или, если уж на то пошло, они не обязательно должны быть картами какого-либо реального места – существует множество карт воображаемых «мест», таких как Утопия и даже «Территория Любви». Robinson and Petchenik, Nature of Maps, 15

Старые карты и их многообразие: от науки до искусства

Исторические записи, как мы увидим, дают ещё более обширный список. В частности, точность не рассматривается как единственный критерий для включения карт в качестве объектов серьёзного изучения в «Историю». Исследователи отмечают, что во многих культурах грубые, искажённые, упрощённые, недолговечные или мелкомасштабные карты часто игнорировались. Такие карты иногда даже не считали настоящими: их называли диковинками или курьёзами. Многие ранние карты были воображаемыми изображениями пространства, а не точными географическими описаниями. Страницы «Истории» намеренно открыты для широкого спектра карт, включая те, которые были созданы для ненаучных или непрактических целей и которые, хотя и не являются частью истории картографической науки в узком смысле, тем не менее являются частью истории человеческого общения посредством карт.

То же самое справедливо и для способов использования карт с момента появления картографических записей — они постоянно разнообразились. Джеральд Р. Кроун писал, что карту можно рассматривать с разных сторон: как научный отчёт, исторический документ, исследовательский инструмент и объект искусства. Сегодня понятно, что эти измерения не охватывают всего значения карт для человека. Карты не являются чисто практическими документами – суррогатами пространства или ментальными миниатюрами реального распределения, – они сыграли важную роль в стимулировании человеческого воображения к постижению самого смысла жизни на Земле. 

Символическое и идеологическое значение старых карт

Карты с древнейших времен помогали людям осмыслить свое место в мире — не только в реальном ландшафте, но и в сакральном, мифологическом пространстве. Даже в бесписьменных обществах карты служили не просто утилитарным инструментами, а воплощали космологию, верования и символические представления.

Сегодня мы все больше осознаем: картография — это не только сухая фиксация территории. Она сочетает в себе идеологию, религию, символизм, политику и практические нужды. Именно поэтому карты можно считать особым графическим языком, универсальным для человечества.

Они настолько органичны для нас, что их значение — не в сложных цивилизационных теориях, а в самой сути человеческой деятельности: познании, коммуникации и осмыслении окружающего мира.

Старые карты как зеркало человеческой мысли и культуры

Если эти утверждения о картах кажутся смелыми, они основаны на глубокой вере в их важность для понимания развития человеческого общества. Карты действительно можно назвать «точным индикатором изменений в человеческом мышлении и… прекрасным отражением культуры и цивилизации». Однако они не просто пассивно отражают реальность — они сами активно участвуют в историческом процессе, находясь с ним в постоянном взаимодействии.

Создание карты, будь то в одном или нескольких независимых центрах, стало важным концептуальным прорывом — шагом в развитии интеллекта, который можно сравнить с появлением письменности или математических способностей. Как отметил один археолог, когда люди перешли от мысленного представления пространства к созданию материальной карты, это стало документированным свидетельством прогресса в разумном поведении. Эта мысль получает дальнейшее развитие в работах Робинсона, который более подробно раскрывает данный аргумент:

Использование уменьшенного, замещающего пространства вместо пространства реальности, даже когда оба видны, само по себе впечатляющее действо; но поистине потрясающим событием стало аналогичное представление далёких, невидимых объектов. Сочетание уменьшения реальности и построения аналогового пространства – поистине выдающееся достижение абстрактного мышления, поскольку оно позволяет обнаружить структуры, которые остались бы неизвестными, если бы их не нанести на карту.

Таким образом, вся эволюция картографии — от первых проблесков идеи карты до эпохи цифровых технологий — имела значительное влияние на развитие обществ. Распространение самой концепции карты, становление картографии как науки, выбор определённых геометрических принципов, применение карт для решения практических и интеллектуальных задач, их постоянное технологическое совершенствование и, наконец, появление массового печатного, а затем и компьютерного воспроизведения — каждый из этих этапов вносил свой вклад в культурный и социальный прогресс.

Процессы передачи картографических знаний и технологий, начиная с древнейших времён и заканчивая современностью, стали центральным предметом изучения истории картографии. В ходе этого исследования выявились несколько ключевых направлений, объединённых убеждением, что карта представляет собой важнейший исторический феномен, а её систематическое изучение чрезвычайно плодотворно.

Подобно книгам, карты можно рассматривать как активные проводники исторических изменений. История картографии — это не просто история развития технического артефакта, но и важная составляющая истории человеческой мысли. Хотя изучение методов и носителей остаётся значимым, не менее важно понимать социальную роль картографических инноваций и то, как карты влияли на различные аспекты человеческой истории, с которыми они соприкасались.

Продолжение: Доисторические старые карты